ВОЗВРАЩАЯ УТРАЧЕННОЕ

Когда речь заходит о вызовах, стоящих перед современной Россией, вряд ли стоит говорить о том, что одним из насущных стала проблема сохранения культурного наследия – в том числе возвращения некогда утраченных памятников. Безусловно многие шаги принимаются в этой сфере со стороны государства, Церкви, общества, частных лиц. Одним из исключительных примеров частной инициативы, получивших широкое общественное, государственное и международное признание, стал частный Музей русской иконы, основанный в 2006 году московским предпринимателем М.Ю. Абрамовым. На сегодняшний день его фонды насчитывают почти 5000 памятников восточно-христиа нского искусства (в том числе более 900 икон). За время своего существования музей реализовал ряд интересных выставочных проектов как за рубежом (в Риме, Вене, Братиславе, Праге), так и в стенах отечественных музеев (в Третьяковской галерее и Музее личных коллекций ГМИИ им. Пушкина). При этом музей финансируется исключительно на средства его основателя – без каких-либо пожертвований, коммерческой деятельности или гос. дотаций. Благодаря этому решению М.Ю. Абрамова, посещение, экскурсии, выставки, лекции, а также концерты классической и духовной музыки проходят в Музее русской иконы на бесплатной основе, причем эти льготы действительны для всех групп населения. Музей русской иконы и его основатель уделяют особое внимание возвращению в Россию тех памятников древнерусского искусства, которые были некогда вывезены или проданы за рубеж – как советским правительством, так и частными лицами. На сегодняшний день число ввезенных в Россию экспонатов приблизилось к четыремстам. Помимо этого, несколько исключительных произведений древнерусского искусства, в разное время и по разных причинам покинувших государственные собрания, были обнаружены сотрудниками Музея и выкуплены М.Ю. Абрамовым, после чего безвозмездно переданы законным владельцам. Последняя (19-я по счету) подобная безвозмездная передача состоялась этим летом: в Муромский историко-художес твенный музей была возвращена икона «Деисус» (XVII в.), обнаруженная И.А. Шалиной (зам. директора по науке Музея русской иконы) в одном из петербургских антикварных магазинов. Об этой истории мы и поговорим с директором Музея русской иконы – Николаем Васильевичем Задорожным.

Вопрос 1: Николай Васильевич, скажите – как была обнаружена икона?

Эту икону нашел не я, а моей зам. по научной работе – Ирина Александровна Шалина. Она живет в Петербурге и работает в Русском Музее, и на работу постоянно ходит пешком. По дороге ей, естественно, попадаются различные антикварные магазины, и она, когда позволяет время, в них заходит. Однажды она случайно обнаружила в антикварном магазине икону с изображением Деисусного чина, XVII века, и, перевернув доску, она увидела там инвентарные номера Муромского музея. Это была бумажная наклейка, на которой орешковыми чернилами был выведен вполне традиционный музейный инвентарный номер. После этого мы отправили запрос в Муромский музей и получили ответ, что икона действительно была в собрании Муромского музея, но в розыске не числится; в тридцатые годы она покинула собрание и была «утрачена». Каким именно образом – история умалчивает.

После подтверждения происхождения памятника М.Ю. Абрамов принял решение выкупить его и вернуть законному владельцу – Муромскому музею. Прошло некоторое время, которое понадобилось для того, чтобы объяснить тогдашнему хозяину иконы, что запрашиваемая цена непомерно высокая. Спустя пол года это вразумление возымело действие, и условия приобретения древнего Деисуса стали реальными, человеческими. Именно тогда М.Ю. Абрамов его приобрел. И при первой возможности… а эта возможность представилась на Пятом Парламентском форуме «Историко-культу рное наследие России», который проходил во Владимире (20 июня 2014 г.), мы торжественно передали икону директору Муромского музея, Альбине Алексеевне Анучкиной.

Вопрос 2: А это было для Ваших муромских коллег сюрпризом или была предварительная договоренность?

Конечно же была предварительная договоренность (наши муромские коллеги были своевременно оповещены). Но мы разыграли это как сюрприз… И у нас получилось.

Вопрос 3: Это уже далеко не первый случай безвозмездной передачи вашим Музеем памятников в государственные хранилища. Какова обычная реакция на подобную передачу принимающей стороны?

Мы всегда слышим слова искренней благодарности. Также они высказывают и желание продолжать наше сотрудничество, и надежду на возвращение других утраченных экспонатов. И мы всегда идем навстречу. Так получилось, что в музей Ростовского Кремля уже передано семь памятников: это резной крест XVI в. и шесть икон (1652 г.).

Вопрос 4: Тогда такой вопрос – на Ваш взгляд, как знатока, как директора музея, сколько памятников древнерусского искусства потеряли наши музеи в результате списаний и продаж икон государством в 1930-е гг, а также их похищений и последующей контрабанды? Насколько это значимая и масштабная проблема?

На сегодняшний день невозможно привести какие-либо точные цифры, но, безусловно, было потеряно огромное число памятников. К примеру, недавно мы приобрели в Нью-Йорке на аукционе Bonham’s несколько икон, официально проданных советским правительством за рубеж в тридцатые годы через «Антиквариат».

Вопрос 5: А насколько активно государство занимается сейчас поиском и возвращением утраченных и проданных памятников? И насколько здесь эффективна помощь частных коллекционеров?

Раньше этим занималась организация «Росохранкультур а», но несколько лет назад ее лишили самостоятельност и и она была преобразована в один из департаментов Министерства культуры. С тех пор действия государства по поиску и возвращению утраченных культурных ценностей стали достаточно скованными. Поэтому здесь необходима частная инициатива. То самое «государственно- частное партнерство», о котором так часто говорят в Министерстве культуры. И в этом направлении уже многое сделано. Это, на мой взгляд, единственный механизм, который поможет в реализации подобных проектов.

Вопрос 6: Если брать историю возвращения памятников древнерусского искусства из-за рубежа, то какие прецеденты, на Ваш взгляд, были наиболее значимыми? И подпадают ли они под озвученную Вами программу «государственно- частного партнерства»?

Крайне знаменательным стал случай, когда один из старейших арт-дилеров Великобритании, сэр Ричард Темпл, передал России чудотворную икону «Богоматери Одигитрии Устюженской» (XVI в.).

Хорошим примером также стала история возвращения иконы «Троица Ветхозаветная» письма Кирилла Уланова (1690 г.), некогда похищенной из музея Устюжны. С просьбой о помощи к основателю нашего музея, М.Ю. Абрамову, обратился губернатор Вологодской области О. Кувшинникова. Икона на тот момент находилась в Германии и ее владелец (согласно немецким законам) был признан законным собственником. Поэтому получить икону можно было только одним путем – заплатить требуемую сумму владельцу. Откликнувшись на просьбу губернатора, М.Ю. Абрамов выкупил эту икону, она была возвращена в Россию и передана в музей города Устюжны Вологодской области.

Вопрос 7: Даже если не брать столь масштабные исторические прецеденты, как возвращение в Россию «Устюженской иконы Божьей Матери» или «Троицы» Кирилла Уланова, а просто обратиться к возвращению памятников, подобных переданному в Муром Деисусу… Насколько бюджетное финансирование позволяет или не позволяет государственным музеям совершать подобные покупки?

Я знаю, что последнее время Министерство культуры выделяет на это деньги. К примеру, недавно Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева приобрел икону XV в. Сейчас у них на закупке находится еще ряд икон, и Министерство рассматривает их просьбу. Русский музей тоже закупает новые памятники. Зачастую для подобных операций необходима оперативность и быстрота принятия решений. А, к сожалению, Министерство культуры, подчас, слишком медлительно. Именно поэтому в подобных вопросах возникает потребность в частной инициативе и частном капитале.

Вопрос 8: Вопрос, который напрашивается сам собой: а насколько Министерство культуры и представители государства скованны в вопросах принятия решений и, соответственно, торга? Вынуждает ли определенное отсутствие полномочий их выкупать памятники только по заявленной диллерами цене, а не вести продолжительные переговоры, подобные тем, которые Вы описали в связи с Вашей покупкой муромского Деисуса?

Безусловно, все это создает проблемы. К примеру, решение о безвозмездном возвращении 10 икон праздничного чина в Великий Устюг было принято М.Ю. Абрамовым за минуту. Когда я ему позвонил из центра им. Грабаря и ознакомил с результатами экспертизы, доказывающими, что эти иконы некогда были частью праздничного чина церкви Св. Димитрия Солунского в Великом Устюге, то он немедленно сказал: «Да, конечно же, будем дарить». То есть решения, при их должном обосновании, принимаются мгновенно.

Вопрос 9: То есть за счет некоей «вязкости» и бюрократизации гос. службы не могут принимать столь же быстрых решений, необходимых для своевременной покупки памятников и мы, соответственно, теряем шансы на их возвращение?

Да, к сожалению это так. За счет вязкости, инертности и необходимости длительных согласований.

Вопрос 10: В завершении, вопрос: какие шаги может предпринять Музей русской иконы в сфере возвращения памятников?

Подобные возвращения планировать невозможно. Это же такая редкость. Они возникают «вдруг». Но Михаил Юрьевич Абрамов ставит перед нами подобную задачу; мы о ней постоянно думаем и стремимся к ее реализации. Ведь когда сильно чего-то желаешь, то, несмотря ни на что, представляются такие возможности. Я уверен, что мы еще сможем на этом пути многое найти. Планировать же можно только издательскую, выставочную деятельность, общественную и научную работу. Даже пополнение собрания самого Музея, новые приобретения – они также спонтанны.

 

 

 

 

 

 

art-sobor.ru

 

 

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter.