ВЫШЛА КНИГА СВЯТЕЙШЕГО ПАТРИАРХА КИРИЛЛА «СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ. ОБРАЗЕЦ ХРИСТИАНСКОЙ СВЯТОСТИ»
Иконостас составляет одну из важнейших архитектурных принадлежностей православного храма. Он представляет собой сплошную преграду из икон, отделяющую алтарь, где совершается таинство Евхаристии, от средней части храма, нефа, где стоят молящиеся. Он состоит из нескольких рядов икон, поставленных на горизонтальные деревянные перекладины, или вплотную одна к другой полуколонками, что представляет собой множество икон вставленных в отдельные, часто разные кивоты, позолоченные или покрытые краской.
Первоначальная форма иконостаса в виде алтарной преграды существовала, как известно, в христианских храмах древнейших времен. Сведения о древних преградах мы находим как у Отцов Церкви, как например, у св. Григория Богослова и Иоанна Златоуста, так и у древних историков, напр., у Евсевия. Форма и высота этих первоначальных преград были различны. Иногда это были сплошные низкие стенки или балюстрады по грудь человеку, на которые можно было облокотиться, иногда более высокие решетки или ряд колонн с архитравом. Делались они часто из особо драгоценных материалов и украшались скульптурой или живописью изображениями. С внутренней стороны алтаря они завешивались занавесом, который задергивался или открывался в зависимости от момента богослужения. Таким образом, алтарная преграда делала алтарь и видимым, и в то же время недоступным.
Алтарная преграда начала усложняться очень рано. Уже в Византии здесь помещались иконы месячные, святцы или монологи и иконы праздников. Сперва с архитравом, а потом на нем, непосредственно над Царскими Вратами помещалась икона Спасителя, а затем и трехчастная икона Спасителя, Божией Матери и Иоанна Предтечи (состоящая из одной длинной доски или трех отдельных икон) т. наз. "Деисис". Эта трехчастная икона алтарной преграды, занесенная на Русь из Византии, и явилась, как полагают, тем ядром, из которого на русской почве развился православный иконостас. Развитие его происходило путем прибавления к названным иконам и нарастания отдельных ярусов. К 1З-14 вв. в России уже существовали многоярусные иконостасы, которые оттуда довольно поздно, в 17 или 18 веке перешли в другие православные страны.
Чтобы уяснить литургическое значение и смысл иконостаса, необходимо кратко остановиться на значении символики самого храма, переданной св. Отцами и являющейся руководящим началом, как в постройке православных храмов, так и в распределении их росписи. Символика эта, выражавшаяся в первые века лишь в общем представлении о храме, как о месте, освященном присутствием Божиим, наполняющемся во время богослужения ангелами и вмещающем людей оправданных и освященных, это общее представление о храме (более при том переживаемое, чем представляемое), с 4 века начинает получать все более подробное раскрытие. В это время, стало слагаться в определенный вид христианское богослужение и вместе с этим, под влиянием потребности культа, стал вырабатываться определенный план, и определенное расположение, и украшение частей храма. (В. Яковлев, "Смысл символики усвояемой св. Отцами и учителями Церкви христианскому храму и его составным частям", журнал "Вера и Церковь", 1904 г.). На этой символике довольно подробно останавливается уже Евсевий в похвальном слове епископу Павлину по случаю постройки храма в Тире ("История Церкви", кн. 10, гл.4).
В основе символики храма лежит учение Церкви об искупительной жертве Христовой и конечной ее цели, составляющей самую сущность христианства - грядущем преображении человека, а через него и всего мира. Храм в его целом есть образ будущего обновленного мира, где Бог "исполняет всяческая во всех" (Еф. 1, 23). Святой Иоанн Дамаскин говорит: "И Закон, и все сообразное с Законом было некоторым оттенением будущего образа, т. е. имеющего у нас место служения, а имеющие у нас место служения - образ будущих благ; Самые же вещь (т. е. сама реальность - Евр. 10, 1) - вышний Иерусалим, нематериальный и нерукотворенный, подобно тому, как говорит тот же самый божественный Апостол: "не имамы бо зде пребывающего града, но грядущего взыскуем" (Евр. 13,14), каковый есть высший Иерусалим, емуже художник и содетель Бог (Евр. 11,10). Ибо все, как сообразное с законом, так и сообразное с нашим служением, произошло ради того, т. е. вышнего Иерусалима" ("Второе Слово в защиту Святых икон", гл. 23). Исходя из такого толкования, каждая часть новозаконного храма получает свое значение сообразно с общим положением и назначением ее в ходе богослужения. По толкованию св. Максима Исповедника и св. патриарха Софрония Иерусалимского, "храм есть образ мысленного и чувственного мира - человека духовного и телесного. Алтарь есть символ первого, средняя часть - символ второго. В то же время обе эти части составляют нераздельное единство, причем первая просвещает и питает вторую и последняя таким образом становится чувственным выражением первой... При таком их соотношении восстанавливается нарушенный грехопадением порядок вселенной. Это толкование в дальнейшем подробно развивается в толкованиях символики храма и литургии св. Патриархом Германом Константинопольским, великим исповедником Православия в период иконоборчества, и св. Симеоном, митрополитом Фессалонитским. По толкованию первого "Церковь есть земное небо, в котором живет и пребывает пренебесный Бог и прославлена более скинии снидения. Она предображена в Патриархах, основана на апостолах... Она предвозвещена пророками, благоукрашена иерархами, освящена мучениками и утверждается престолом своим на их снятых останках ...". Она представляет собой, говорит св. Симеон Солунский, "то что на земли, что на небеси и что превыше небес". Он уточняет: "Притвор соответствует земле, церковь небу, а святейший алтарь тому, что выше неба" В соответствии с этой символикой и распределяется вся роспись храма. Она таким образом представляет собой не случайный набор отдельных изображений, а определенную систему в соответствии с той частью храма, в которой она помещается. В связи с этим толкованием символическое значение имеет и алтарная преграда. Она уподобляется святыми Отцами границе двух миров божественного и человеческого, мира постоянного и мира преходящего (напр. св. Григорием Богословом в "стихотворении к Епископам"). Св. Симеон Солунский дает следующее объяснение: "Столбики в иконостасе знаменуют... твердь, разделяющую духовное от чувственного. Посему поверх столбиков - космитис (перекладина) означает союз любви небесных и земных. Оттого и поверх космита, посередине между святыми иконами, изображаются Спаситель и Божия Матерь, что означает, что они и на небе, и с людьми пребывают" ("Книга о храме" гл. 12: Символика эта восходит к апостольским толкованиям Церкви и храма и является дальнейшим раскрытием и развитием их св. Отцами. Так. Ап. Павел говорит: "Тела ваши суть члены Христовы" (1 Кор. 6, 15), Церковь есть тело Христово (Еф. 1, 2З, см. также 1 Кор. 6, 13; Кол. 1, 18 ...). Апостол Петр Церковь уподобляет рукотворенному храму, говоря: "И сами яко камение живо зиждитеся в храм духовен" (1 Петр. 2, 5). Отсюда прямое указание видеть в храме рукотворенном образ, икону Церкви нерукотворенной).
Эта символика, как мы увидим ниже, находит наиболее ясное и полное раскрытие в развившемся впоследствии из алтарной преграды - иконостасе. Будучи, с одной стороны, преградой отделяющей мир божественный от мира человеческого, он в то же время объединяет оба эти мира в одно целое в образе, отражающем такое состояние вселенной, в котором преодолено всякое разделение, где осуществлено примирение между Богом и тварью и в самой твари. Наглядно и наиболее полно на грани божественного и человеческого, он раскрывает пути этого примирения.
Воспроизведенный иконостас - складень, состоящий из 15 частей, приписываемый середине 16 века, представляет собой классическую композицию православного иконостаса (Н.П. Муратов "Тридцать пять русских примитивов", Париж 19З1, стр. 71).Такие иконостасы служили для молитвы в частном доме, а также, благодаря своим небольшим размерам, особенно в сложенном виде, (высота 0,66 см, длинна 1,96 см) брались в путешествия и походы. Отличие его от храмовых иконостасов заключается в том, что в нем нет нижней части, состоящей из местных икон и трех дверей: средней, ведущей в алтарь, т. наз. Царских Врат, северной, ведущей в жертвенник, и южной - в диаконник. Отсутствуют в нем также обычный верхний ряд - праотеческий, представляющий собой первоначальную ветхозаветную Церковь, начиная от Адама до закона Моисеева, в виде ряда изображений ветхозаветных патриархов, предображающих Церковь новозаветную.
Ниже еще ряд иконостаса - пророческий. Он состоит из изображений ветхозаветных пророков с развернутыми свитками в руках, на которых написаны тексты из их пророчеств о Боговоплощении. Поэтому в центре этого ряда, как исполнение их пророчеств - образ Боговоплощения, икона Знамения Божией Матери.
В отличие от нижнего ряда нашего иконостаса, где разница в движениях отдельных фигур заметна лишь при внимательном рассмотрении, здесь позы пророков отличаются большим разнообразием. При общей их направленности к центру, у каждого из них свое движение, свой жест. Каждый из них пророчествует по-своему, держа свиток иначе чем другие. Этот ряд представляет собой Церковь ветхозаветную от Моисея до Христа, которая бьша "предвозвещением" (патриарх Герман) и предуготовлением Церкви новозаветной. В то же время этот ряд, вместе с рядом праотеческим, изображает предков Господа по плоти. Таким образом, икона Боговоплощения посередине является, указанием на непосредственную связь между Ветхим и Новым Заветом. Порядок распределения пророков здесь следующий: справа от иконы Знамения (т. е. влево от зрителя) Пророки Давид, Захария (отец Предтечи), Моисей, Самуил, Наум, Даниил, Аввакум; слева от центра, (т. е. справа от зрителя): пророки Соломон, Иезекииль, Аггей, Илия, Малахия, Елисей, Захария. Следующий ярус иконостаса - праздничный. Он представляет собой ряд изображений тех событий Нового Завета, которые особо торжественно празднуются Церковью, как своего рода главные этапы промыслительного действия Божия в мире, т. е. нарастания Откровения. Это начало "имеющего у нас место служения", т. е. исполнение того, что предображено и предвозвещено в верхних рядах. Праздники эти выражают собой совокупность учения Церкви, это "перлы божественных догматов", как называет их св. Патриарх Герман. Обычно в храмовых иконостасах этот ряд состоит из икон Воскресения Христова и 12-ти главных, т. праздников: Шести Господних (Рождество, Сретение, Вход во Иерусалим, Вознесение, Преображение, Крещение), четырех Богородичных (Рождество Богородицы, Введение во храм, Благовещение, Успение), Пятидесятницы и Воздвижения Креста Господня, расположенных по течению церковного года. При наличии свободного места, к ним присоединяются иконы некоторых других праздников, менее важных, а также икона Распятия. На нашем иконостасе расположение икон праздничного ряда не соответствует церковному кругу. Оно следующее (слева на право): Рождество Богородицы, Введение во храм, Благовещение, Крещение, Сретение, Вход во Иерусалим, Жены - мироносицы у гроба, Распятие, Сошествие во ад, Воскрешение Лазаря, Рождество Христово, Преображение, Вознесение, Воздвижение Креста, Успение, Троица. Содержание и значение икон этих праздников разобраны отдельно.
Следующий ряд иконостаса называется чином. Это развернутый Деисис, трехчастная икона древней алтарной преграды. Слово "Деисис" означает моление. В данном случае молитвенное предстояние Божией Матери и Иоанна Предтечи Спасителю. Божия Матерь всегда справа от Него в связи со словами 44 псалма (стр. 10) "Предста Царица одесную Тебе". Слово "чин" означает строй, порядок. Чин образовался присоединением к молитвенному предстоянию Божией Матери и Предтечи, представителей различных ликов небесной и земной святости: ангелов, апостолов, святителей и других (Многоличные иконы существовали уже в Византии. Так в похвальном слове Софрония патриарха Иерусалимского (7 век) св. свв. Киру и Иоанну, цитированном на 7 Вселенском Соборе, мы читаем следующее: "Мы увидели величаемую и удивительную икону, на которой в середине был изображен красками Христос и Матерь Христова, Владычица наша и Приснодева Мария, по левую сторону от Него; по правую же - Иоанн Креститель и Предтеча Спасителя... Тут были изображены некоторые из прославленного лика апостолов и пророков, и из сонма мучеников. В том числе находились и эти мученики, Кир и Иоанн. Каково было назначение этих икон и где они ставились мы не знаем.)
Порядок расположения икон этого ряда на воспроизведенном иконостасе следующий: со стороны Божией Матери - Архангел Михаил, апостол Петр, св. Василий Великий, св. Иоанн Златоуст, преподобный Зосима, великомученик Георгий. Со стороны Предтечи - Архангел Гавриил, апостол Павел, св. Григорий Богослов, св. Николай, преподобный Савватий, великомученик Димитрий. Раположенные в стройном и строгом порядке, изображенные здесь святые объединены одним общим движением в их молитвенном устремлении к Вседержителю сидящему на троне. Этим ритмическим движением они как бы увлекают смотрящего в свое торжественное шествие. Несколько удлиненные пропорции их, выражающих глубокую сосредоточенность фигур, придают им особую элегантность и невесомость. Певучие линии их рисунка образуют четкие силуэты, легко и свободно, как от склоняющихся к центру. Чин выражает собою результат Боговоплощения, исполнение Новозаветной Церкви. Поэтому он является центральной частью иконостаса. Отдельные лики святых, представленные здесь, выражают не их земное служение, хотя своими одеждами и атрибутами и указывают на него. Здесь выражается уже завершение каждого типа служения, каждого отдельного пути, молитвенное предстояние пред престолом Божиим. Ритмический внешний порядок фигур является выражением внутреннего строя. Это образ достигнутого нормального порядка вселенной, порядка "будущего века", где "Бог всяческая во всех" (1 Кор. 15, 28), где созерцание Божественной славы. Эта мысль подчеркивается здесь изображением самого Спасителя. Он представлен сидящем на троне в атрибуте божественной славы, мандорле, пересеченной исходящими от Него лучами, окруженным небесными силами, с символами Евангелистов по углам. Мандорла помещена между двумя четыреугольниками, образующими восмиугольную звезду, символ восьмого дня "будущего века". Эта иконография Спасителя есть не что иное, как раскрытие пророческого прозрения славы Господней: "Господь воцарися, в лепоту облечеся... ибо утверди вселенную яже не подвижится" (Пс. 92,1). Поэтому иконография эта имеет и другие аспекты так напр., в центре изображения Страшного Суда помещается Деисис именно с этой иконографией Христа, как Судии пришедшего во славе. Эта мысль о суде не исключена и здесь, в чине. В этом аспекте весь он в его целом выражает молитвенное заступничество Церкви Христовой за грехи мира. Кроме того, эта иконография изображает Спасителя здесь, в центре чина, как Главу Церкви, как Искупителя, принесшего Себя в жертву за грехи людей. Поэтому на иконе Он держит Евангелие раскрытым на тексте "Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы" (Мф. 11, 28), как совершеннейшая Любовь принимающая всех приходящих к Нему.
Нижний ярус храмового иконостаса - местный, представлен своей центральной частью - Царскими Вратами, по обеим сторонам от которых помещаются две большие иконы: Спасителя, и по правую от Него сторону (налево от зрителя) икона Божией Матери с Богомладенцем. Иногда икона Спасителя. Дальше, на северных и южных вратах изображаются два архангела, Михаил и Гавриил, или святые диаконы, как служители при совершении таинств. Если остается свободное место, оно заполняется другими иконами. За этим ярусом сохранилось древнее его название, поклонный. Назывался он так потому, что иконы текущего месяца, святцы или очередного праздника, находившиеся здесь на алтарной преграде, снимались со своего места и клались на аналой для поклонения. Название это сохранилось, очевидно, по той причине, что местные иконы, находясь на небольшой высоте, представляют собой предмет наиболее близкого и непосредственного общения и почитания. К ним прикладываются, перед ними ставят свечи и т. д. К ним преимущественно можно отнести слова св. Симеона Солунского, что "они и на небе и с людьми пребывают"..Этот ярус не имеет не только строгого ритмического распорядка других ярусов, но часто вообще асимметричен. Составляющие его иконы обычно крайне разнообразны и зависят от местных потребностей и характера данного храма.
Царские врата, по-видимому, существовали со времени устройства первоначальных алтарных преград. Они представляют собой двустворчатые двери с фигурным верхом, укрепленные на деревянных столбиках. По свидетельству церковных писателей, Царские Врата с древнейших времен украшались иконами (Е. Филимонов "Вопросы о первоначальной форме иконостаса в русских церквах", Москва, 1859).Обычно порядок их распределения следующий: в верхней части Благовещение, Божия Матерь на правой от зрителя створке, Архангел Гавриил - на левой. Ниже расположены четыре Евангелиста, по два на каждой створке: под Архангелом Гавриилом - свв. Иоанн Богослов и Лука; под Божией Матерью - Евангелисты Матфей и Марк. По сторонам, на столбиках, к которым прикреплены Царские Врата, помещаются изображения Свв. Отцов-Литургтстов. Царские Врата, вход во Святая Святых, Алтарь; через них могут входить одни священнослужители, и притом лишь в определенные моменты, в связи с требованиями богослужения. В соответствии с символикой Алтаря, они представляют собой вход в Царствие Божие. Поэтому на них изображаются благовестники этого Царствия - Евангелисты, и над ними Благовещение, как олицетворение той вести которую они возвещают.
Непосредственно над Царскими Вратами, на щите, образующем вырез для верхней их части, помещается изображение божественной трапезы - причащение Христом Апостолов. Это изображение представляет собой литургический перевод изображения тайной Вечери, которая, как историческая сцена из жизни Спасителя и момент установления Таинства Евхаристии, обычно, помещается в праздничном ярусе иконостаса. Тема причащения Апостолов подчеркивает и выделяет первосвященническое служение Христа, которое выражается здесь в прямых Его действиях, как Первосвященника. Характерной чертой этого изображения является то, что в нем по существу одна композиция повторяется два раза, т. е. изображается обязательное в Православной Церкви причащение под двумя видами. С одной стороны шесть Апостолов приступают для принятия Хлеба, в соответствии со словами Господа: "Приимите, ядите, сие есть тело Мое...". С другой стороны другие шесть приступают к чаше в соответствии со словами: "Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета..." (Мф. 26, 26-28). Это таинство, изображенное непосредственно над тем местом, где происходит причащение верующих, продолжается, преподаваемое преемниками Апостолов членами Церкви, объединяя их между собою и возводя ко Христу, делая их причастниками Его плоти и Божества, как говорит св. Иоанн Дамаскин.
Таково в кратких и общих словах содержание и значение отдельных ярусов классического православного иконостаса. В основе его раскрытия (нарастания и распределения икон) лежит, безусловно, необходимость усвоения христианской догматики. Поэтому та роль, которую имела алтарная преграда не только сохранилась, но и приобрела значение, которого раньше не имела. Отделяя Алтарь от Нефа (божественное от человеческого), иконостас, также как и древняя преграда, указывает на их иерархическое различие, на важность и значение совершаемого в Алтаре таинства. Но вместе с тем, также как и преграда, означая связь между двумя мирами, между небом и землей, он наглядно раскрывает эту связь в образе, показанная в сжатом виде, на одной плоскости, непосредственно перед взором молящихся, пути примирения Бога и человека, цель и последствие искупительной жертвы Христа, снисхождение Бога и восхождение человека. В отдельных поясах, в стройном порядке и строгой последовательности показываются этапы домостроительства Божия.
От Бога к человеку, сверху вниз идет путь божественного Откровения: постепенно, через предуготовления Ветхого Завета, предображения в Патриархах и пророческие предвозвещения, к ряду праздников, к исполнению предуготованного Ветхим Заветом, а через этот ряд к грядущему завершению домостроительства, образу Царствия Божия, чину. Ниже происходит непосредственное общение человека с Богом. Это пути восхождения человека. Они идут снизу вверх. Через приятие евангельского благовествования и молитвенное общение, через сочетание воли человеческой и воли Божией, в этом аспекте икона Благовещения является иконографией сочетания двух воль и, наконец, через причащение таинству Евхаристии осуществляет человек свое восхождение к чину, т. е. входит в соборное единство Церкви, становится "сотелесником Христа" (Еф. 3, б). Внешне это единение выражается в богослужении, между прочим, в символическом жесте каждения. Священник или диакон кадит сперва иконам, а затем присутствующим, приветствует образ Божий в человеке и объединяет в одном жесте изображенных святых и молящихся, Церковь небесную и Церковь земную.
Завершившееся в начале 16 века раскрытие иконостаса происходило в России, главным образом, в эпоху наибольшего расцвета ее иконописания, в 14 и 15 веке. Поэтому особенно свойственная этому периоду глубина проникновения в смысл и значение образа сказалась и на содержании, и на форме классического иконостаса. Проводя параллель между святостью и иконописанием, можно сказать, что он явился внешним выражением и завершением высшего периода русской святости...
из книги: "Dеr Sinn dеr Ikonen". Веrn, 1952г.
