Не так давно через одну из социальных сетей ко мне обратилась девушка с просьбой научить ее иконописи. При этом девушка рассказала, что имеет определенную подготовку, так как закончила «иконописные курсы», и показала ряд своих работ (очевидно, лучших). Сказать, что это было печально – ничего не сказать. Работы походили на грубо раскрашенные детские рисунки, только в них отсутствовала свойственная детским рисункам простота и искренность. Ужасным было все: линия, цвет, фактура. Всё выглядело как-то небрежно, грязно, неаккуратно. 

Первым порывом было сказать: «Простите, но я ничем не могу Вам помочь. Единственный совет – выбросить кисти и никогда, никогда больше не заниматься иконами!». Однако, один момент остановил мой порыв. Эти беспомощные работы были мне столь знакомы, выглядели столь симптоматично, что я, дабы убедиться в своих догадках, задал девушке ряд наводящих вопросов касательно законченных ею курсов.

Выяснилось следующее. На курсы принимают всех желающих, независимо от того, имеют ли они или не имеют какое-либо художественное образование. Теоретическое обучение сводилось в основном к высокодуховным словесам о значении иконы. О том, как важно писать именно на доске, именно минеральными пигментами и о важности замешивания этих самых пигментов исключительно на яичном желтке.

Государственный Русский музей отказался переносить икону XII века "Ангел Златые власы" в Михайловский замок по просьбе бизнесмена Сергея Шмакова, сообщает Русская служба BBC со ссылкой на директора музея Владимира Гусева.

"Ангел Златые власы" - древнейшая икона в собрании ГРМ. Она изображает архангела Гавриила, его волосы выложены нитями из сусального золота. Фонд "Иваново дело", который возглавляют Сергей Шмаков и Светлана Шмакова, предлагал на время религиозных праздников перемещать икону в домовую церковь, расположенную в Михайловском замке (филиал Русского музея). Правда, помещение еще нужно отреставрировать.

Икона есть «богословие в образе», и чтобы убедиться в этом, рассмотрим изображение Воскресения Христова в живописи реалистической и на древней иконе. Почти все художники-реалисты, изображая это событие, показывают тот момент, когда тело Христово в нетлении восстало из гроба. Все пишут Спасителя в белых погребальных пеленах, в которых Он был похоронен, хотя все мы знаем, что эта погребальная плащаница осталась во гробе как свидетельница преславного чуда (Ин. 20,6-7) и воскресшее тело Христово не нуждалось в земных одеяниях. Изображают одного или двух Ангелов; иногда один пишется отваливающим или отвалившим камень, закрывавший вход в пещеру гроба, что вселяет очень примитивное, наивное и ложное понятие, будто Воскресший Спаситель без этого не мог выйти из пещеры. Наиболее распространенными вариантами являются «Воскресение Христово» немецкого художника Плокгорста и М. В. Нестерова, которые в общих чертах повторяют установившиеся традиции в этом изображении.

Древность такого изображения не знает. На древних иконах, равно как и в стенописи (во фресках), до XVII века писали «Сошествие Христа Спасителя во ад», а надпись была «Воскресение Христово». Спрашивается, почему такое несоответствие?

Как было сказано ранее, икона есть богословие в образе, истинное же богословие основывается на духовном опыте отцов и учителей Церкви. Что же говорит нам их духовный опыт?